Хотя я не являюсь телесноориентированным терапевтом, часто ко мне приходят клиенты в тот момент, когда тревога начинает стучаться к ним через телесные процессы. Человек говорит: «В принципе, в моей жизни все хорошо, но что-то, я чувствую, не то. А еще у меня иногда стоит ком в горле и панические атаки», — и при этом теребит заусеницу на пальце.

Вот эта крошечная деталь — заусеница, которую хочется убрать во что бы то ни стало — для меня первый признак того, что клиент знаком с постоянной тревогой не понаслышке. К тому моменту, как человек оказывается в моем кресле, он обычно уже сдал кровь на анализ — выяснилось, что с гормонами все в порядке, в целом он здоров. Матрас не менялся, ничего нового не происходило.

Когда человек так бодро начинает разговор, я отвечаю:
— Первая встреча с терапевтом — это как попытка рассказать 365-серийную Санта-Барбару. Можете кратко сформулировать, о чем этот сериал под названием «Ваша жизнь»?

Почти в 100% случаев в какой-то момент у человека начинает дрожать голос, появляются слезы на глазах, либо нога начинает отбивать такт. Я предлагаю тогда не спешить, а взять это маленькое ответвление истории и посмотреть внимательно на него.

Это может казаться странным для человека, который впервые сел в кресло напротив, но терапия происходит по спирали — и я всегда предупреждаю об этом своих клиентов. Наше общее повествование как будто уводится куда-то, но так или иначе, сегодня или во время другой сессии по спирали мы придем в ту точку, где минимальное количество опор, где человек меньше всего укреплен.

С некоторыми клиентами мы как будто собираем здоровенный пазл на нескольких первых сессиях. У некоторых из них наименее укрепленные точки проявляются раньше всего — тело выдает их. У других — наоборот, мы выкладываем всю картину. Но становится заметно, что в некоторых местах остались «слепые пятна». Это места в личной истории, которые отвечают за избегание и боль.

Мне нравится думать, что психотерапия — это археологические раскопки. Я начинаю сметать землю небольшой щеточкой, убираю траву и рано или поздно толща пыли проявляет маленькую деталь. В каком бы месте мы с клиентом не начали копать — всегда находим сам объект. Клад или захоронение.

Одна из моих любимых фраз, которую я часто повторяю: моя задача вырастить в людях их собственного внутреннего наблюдателя или, другими словами, маленького внутреннего терапевта. Так, чтобы в сложных, кризисных ситуациях они имели возможность обратиться к этому внутреннему наблюдателю, а не бежать сломя голову на сеанс. У этого внутреннего терапевта точно есть навык замечать свои чувства и переживания, он точно знает, чего он хочет и чего нет. Осознания — его родной язык.

Моя роль — во время работы в кабинете показывать, каково это: наблюдать и замечать. Создавать новый опыт, который клиент может присвоить.

И еще, мне кажется правильным объяснить клиенту, что терапия его не изменит. Он не сможет волшебным образом забыть свои привычные способы реакции на мир. Но человек в терапии может научиться осознавать заезженные выборы в тех или иных ситуациях, а также научиться новым. У него появится выбор. Делать по-старому или попробовать как-то иначе. Выбирать то, что органично в конкретный момент. Это как если бы ко мне пришел певец, который мог брать лишь одну октаву. Теперь он может быть несколько, в зависимости от жанра мелодии, что намеревается исполнить.

Клиенты с течением терапии приносят меньше «телесных вопросов» и больше вопросов, связанных с их эмоциональной жизнью. Не устаю удивляться тому, что как только их внимание переносится в то, что они чувствуют, в их потребности — то есть как только они начинают замечать свои желания и то, как они их подавляют, все телесные проблемы естественным образом отмирают. Сон нормализуется, гипертонуса в руках нет, человек перестает нервно вздрагивать… У человека появляется поддержка. И это не только моя поддержка, но его собственная.

И тогда может измениться запрос. Или закончиться терапия. Или человек понимает, что хочет разобраться с каким-то новым пластом находок, найденном во время наших археологических встреч. В любом случае, эти раскопки — путешествие в мир новых ног опор.